Сломленный принц - Страница 33

Две небрежно заплетенные косы и широкие темные полосы под глазами – я нанесла черную подводку поверх толстого слоя праймера, чтобы она не растеклась, – завершили мой образ футбольной болельщицы в духе пинап.

– Я имела в виду одного парня, а не всю команду, – иронично замечает Вэл. – Но, наверное, это мне даже на руку. Ты выберешь того, кто тебе понравится, а остальные достанутся мне.

– Очень смешно.

– Я серьезно. Мне кажется, нам не обойтись без двойной охраны. Даже думать боюсь, что выкинут девчонки, когда увидят тебя.

Опасения Вэл оказываются не ненапрасными. Когда мы проходим мимо зоны, где девушки футболистов и родители ждут игроков, выбегающих на поле из раздевалки, все девицы так и сверлят меня злобными взглядами.

Из толпы до меня доносится несколько оскорблений: «шлюха», «дешевка», «чего от нее еще ожидать».

– Эти курицы так завидуют тебе, что сегодня им даже не придется засовывать себе два пальца в рот, – ехидничает Вэлери. – Зависть избавит их от лишних калорий.

Я пожимаю плечами.

– Я слышала слова и похуже. Мне все равно.

– Вот и правильно. Всю следующую неделю нас будет окружать целая команда развратных футболистов.

– Тогда мне придется перевести игру на более высокий уровень, – я не против бросить вызов.

Мы подходим к секции, где сидят ученики Астор-Парка, но Джордан дает нам от ворот поворот.

– Вам нельзя сидеть с нами, – объявляет она.

Я закатываю глаза.

– Почему? Я недостойна сидеть на ваших драгоценных трибунах?

– И поэтому тоже, – она усмехается. – Но еще потому, что вы не в тех цветах.

Я оглядываю остальных учеников и понимаю, что она права. Все они рассажены так, чтобы цвета футболок образовывали золотистую букву «А» на черном фоне. На мне футболка белого цвета, а Вэл одета в серый вязаный свитер. На Джордан черный комбинезон, но для полного образа «госпожи» ей не хватает кнута и стула.

– Наверное, мы не получили записки про дресс-код.

А такая должна была быть, потому что как иначе все остальные так идеально оделись для придуманной Джордан схемы? Я невольно восхищаюсь ею. Было непросто проконтролировать, чтобы несколько сотен учеников надели одежду нужного цвета в зависимости от того, где они сидят.

– Может, тебе иногда стоит заглядывать в аккаунт Астора в Snapchat.

И Джордан отворачивается от нас, махнув блестящими волосами.

Я даже не знала, что у Астора есть аккаунт в Snapchat.

– Пойдем, – тянет меня за руку Вэл. – Сядем в секции родителей.

Мы находим места на самом верху, где можно спокойно поесть попкорн и не притворяться, что болеем за «Райдерс».

– Боже, во что одета Джордан? – хихикаю я. – Она подрабатывает госпожой Садомазо?

– Нет, – Вэл закидывает в рот несколько штучек попкорна. – В перерыве перед группой будет выступать танцевальная команда, так что, наверное, это у них такие костюмы.

Она оказывается права. В перерыве Джордан и компания показывают представление, во время которого так эффектно трясут своими мягкими местами, что у меня появляется желание сунуть им в сумки визитки стриптиз-клуба – на случай, если вдруг их трастовые фонды когда-нибудь иссякнут.

– По крайней мере, по пятерке баксов чаевых они бы получили, – шепчу я Вэл, прикрываясь рукой.

– Всего пять долларов? Я бы хотела получить от парня как минимум двадцатку, прежде чем раздеваться.

– Да ну? Ты раздеваешься бесплатно, – дразнюсь я.

Вэл как-то проговорилась мне, что склонна к эксгибиционизму. Когда мы ходили на вечеринку в клуб «Мунглоу», Вэл заставила меня танцевать в клетке, подвешенной к потолку.

– Ну да. Но не стала бы возражать, если бы мне заплатили, – она задумчиво смотрит на меня. – Сколько, говоришь, ты зарабатывала в этих клубах?

– Я ничего тебе не говорила. К тому же танцевать в клетке перед разгоряченными старшеклассниками и студентами и зарабатывать на жизнь, танцуя стриптиз, – это разные вещи, – предупреждаю я подругу.

От большинства стрип-клубов так и разит отчаянием и сожалениями, и я сейчас говорю не про раздевалку танцовщиц. Парни, размахивающие однодолларовыми купюрами над стейками за восемь долларов, в такой же безысходной ситуации, как и девушки на сцене.

Вэл морщит нос.

– Не знаю. Было бы здорово иметь свободные деньги, а ты, наверное, неплохо зарабатывала, раз могла содержать себя и маму.

– Деньги – единственный плюс этой работы. Но ты же не захочешь танцевать стриптиз где-нибудь здесь. Только представь, что кто-нибудь будет смотреть на тебя, а потом тебе придется идти с ним на один урок. Выйдет чертовски неловко.

Она вздыхает.

– Это была лишь шальная мысль.

Я могу только посочувствовать ей. Статус «бедной родственницы» не дает Вэл покоя. Мне бы хотелось поделиться с ней частью моих сбережений – не так уж они мне и нужны, – но она не из тех, кто принимает подачки. Она посчитает это актом благотворительности, с чем ей и так приходится мириться в доме своих дяди и тети.

– Давай лучше я найму тебя телохранителем? Потому что сейчас все смотрят на меня так, будто хотят убить. Особенно вон та, – я киваю на второй ряд ученического сектора, где сидит знакомая златоволосая девица, которая то и дело оборачивается и сверлит меня хмурым взглядом.

– Ха, да Эбби и мухи не обидит. Она слишком пассивная, да и вид у нее как у Иа-Иа. Как думаешь, когда она кончает, у нее такое же выражение лица?

Я прикрываю рот ладонью, чтобы заглушить смех.

Но Вэл права. Бывшая девушка Рида бледная, тихая, кроткая – полная противоположность мне. Кто-то сказал, что Эбби напоминает мать Рида. Одно время я даже волновалась из-за этого, потому что Рид обожает свою маму. Но сейчас я и пальцем не пошевельну, чтобы произвести впечатление на Рида Ройала.